Не зря кандидат географических наук Борис Александрович Махотин в своей работе «К живым истокам Смоленщины» отметил, что название города Рудни отражает, прежде всего, историю Смоленщины, а в частности – тот ее период, когда в этих краях рудное дело достигло значительного развития. Здесь занимались выплавкой железа из болотной руды, которая была в округе, а руднями звались те места, где непосредственно и происходила переработка этой руды. А это название потом заимело еще ни одно смоленское селение.
В смоленской деловой письменности слово «рудня», как и его синоним «рудница», появились лишь в конце ХVII века. При исследовании переписки московских дьяков со смоленскими воеводами по поводу открытия в этих краях «железных заводов» выяснилось, что они использовали для обозначения этих заводов древнерусское слово «домница» или же «домня». А вот смоленские дьяки и подьячие в ответных посланиях именовали эти «заводы» только «рудницами» или «руднями», а рабочих, соответственно, «рудниками». И хотя в итоге эти слова не вошли в литературный русский язык и не стали общепринятыми, но они сохранились как диалектные местные наименования.
В смоленском диалекте слово «рудня» оказалось благодаря ставропольскому языку. Но не стоит отклонять вероятность того, что посредником мог быть и старобелорусский язык, в котором слово «рудня» могло закрепиться еще раньше, чем в смоленском диалекте.